Оглавление
«Голос России» в Отечественной войне 1812-го года[править | править код]
Возрастание патриотических настроений в обществе, связанное с угрозой наполеоновского вторжения, несколько сблизило царя и Шишкова. Александр I, отметив шишковское «Рассуждение о любви к отечеству», привлек адмирала в качестве государственного секретаря на «упалое» место Сперанского. Но в отличие от Сперанского, обладавшего на своем посту достаточно широкими полномочиями, царь приглашал Шишкова по сути на должность пресс-секретаря. В задачи адмирала входило прежде всего писать от имени государя обращения к русскому народу в условиях военного времени.
Первым указом царя, составленным Шишковым, стал «Манифест о рекрутском наборе». С апреля 1812-го и до конца 1814-го года Шишков был голосом России. Пожалуй, деятельность Александра Семеновича в качестве государственного секретаря, — единственная за его долгую жизнь, в положительной оценке которой сходились и единомышленники, и противники. Даже такой всегда скептически настроенный к Шишкову человек, как кн. П. А. Вяземский, под конец жизни в своих записках признавал: «…мы смеялись нелепости его манифестов; …но между тем большинство — народ, Россия — читали их с восторгом и умилением, и теперь многие восхищаются их красноречием; следовательно, они были кстати…».
Вот как передает впечатление от чтения шишковских манифестов тогдашний московский генерал-губернатор гр. Ф. В
Ростопчин: «Сначала внимание, потом гнев; но когда Шишков произнес слова, в которых говорилось, что неприятель с лестью на устах несет в руках оковы, тогда негодование выразилось в сильнейшей степени: ударяли себя в голову, рвали на себе волосы, ломали руки, видны были слёзы гнева, струившиеся по этим лицам, напоминавшим древних. Я видел одного, который скрежетал зубами».
Пресловутый «старый» слог Шишкова, так много критикуемый, для государевых посланий оказался как нельзя более уместен. Кому-то (людям круга Вяземского) он казался нелепым, но только не тем, кому эти послания были обращены. Простым людям в манифестах слышался голос царя-батюшки, не оставившего Русь в тяжелое время. И архаичность слога только этому способствовала. Вряд ли Александру I-му удалось бы сыскать более подходящего человека.
Кроме манифестов, в заслугах Шишкова значится и то, что он был одним из тех, кто сумел убедить Александра покинуть войска и тем самым заметно повысить подвижность и дееспособность российской армии. Сам Шишков постоянно находился при Александре I, следуя за ним на всем протяжении его пути до самого Парижа. Адмирал подробно описал поход в своих письмах к жене и впоследствии в «Записках».
Ранние годы[править | править код]
Александр Семёнович Шишков родился в Москве 9 марта (по некоторым данным — 8-го) года в небогатой дворянской семье. По преданию, род Шишковых ведёт своё начало от Микулы Васильевича по прозвищу Шишка, который был правнуком дворянина Юрия Лозинича, прибывшего из Польши на службу к Великому князю Тверскому Ивану Михайловичу ещё в XV веке (см. в «Ономастиконе» С. Б. Веселовского: Шишковы, помещики из Торжка). У Семёна Никифоровича Шишкова и его жены Прасковьи Николаевны, кроме Александра, было ещё четверо сыновей: Ардалион, Герасим, Дмитрий и Николай. Неподалёку от Кашина, в 160 км к северу от Москвы, у помещиков Шишковых была деревня. В личном деле Шишкова говорится о «15 душах крестьян мужескаго пола в Кашинском уезде», которыми его семейство владело к 1780 году.
Сведений о детстве и юности будущего адмирала почти не сохранилось, так как часть «Записок» Шишкова, посвящённая этому периоду жизни, после смерти Адмирала была утеряна, — разрозненные бумаги из его архива можно было купить на Толкучем рынке.
Так что можно лишь предположить, что мальчиком Александр рос в деревне — родовом имении, играл с крепостными детьми и поручался заботам няни-крестьянки, которая, возможно, и привила ему любовь к народной культуре и деревенским обычаям. В 13 лет его перевезли в Санкт-Петербург для поступления в Морской кадетский корпус; там, в Петербурге, он и провёл большую часть своей жизни.
Братьям Шишкова, несмотря на скромное происхождение из мелкопоместного уездного дворянства, также удалось пробиться наверх. Ардалион, к примеру, стал членом Английского клуба. После смерти Ардалиона бездетный Александр взял на воспитание его детей, среди которых был приятель Пушкина — поэт Александр Шишков 2-й.
В Морском кадетском корпусе в Санкт-Петербурге, куда Шишков поступил 17 сентября 1767 года, кроме морских специальных наук и связанной с ними математики, преподавали языки: немецкий, французский, английский, латинский; физику, генеалогию, риторику.
Шишков-чиновник[править | править код]
По окончании войны Шишков подал в отставку с поста Государственного секретаря, оставаясь членом Государственного совета. «Беседа» в 1814—1815 гг. из литературного общества медленно перерождается в обыкновенное светское; на заседания приезжают крупные чиновники, военные. Литературная деятельность отходит на задний план. Со смертью Державина, в июле 1816 года, деятельность Беседы и вовсе сходит на нет, так как вдова Державина отказалась после смерти мужа предоставлять дом для столь многочисленных сборищ.
В 1815 году Шишков представляет царю мнение об учреждении нового цензурного комитета — по мнению Адмирала, цензура «не может быть под частным ведением какого-либо министерства, но должна быть особенным государственным учреждением». Шишков подготавливает проект нового цензурного устава, основными принципами которого было «дать свободу писателям, не связывая их ума и дарований, и при этом обуздывать своевольные и неосновательные мысли».
15 мая 1824 года Шишкова назначают на пост министра народного просвещения. При министре-Шишкове были приняты новые цензурные уставы 1826 (для отечественных книг) и 1828 (для иностранных книг) гг., а также организован комитет по составлению новых уставов учебных заведений, который подготовил уставы университетов, гимназий и приходских училищ, утвержденные в 1828 году.
Ранние годы и служба на флоте
В 1766 г. поступил в кадет в Петербурге , а с 1769 г. участвовал в плавании. В 1771 г. он находился в Архангельске , а в 1776 г. находился в разведывательном плавании на трех торговых фрегатах от Балтийского моря до Эгейского моря . В течение следующих 10 лет он участвовал в миссиях на Балканах и в Италии .
Участвовал в русско-шведской войне (1788–1790) , после чего служил в кадетском корпусе морской пехоты. В 1796 году он был переведен на Черноморский флот России, где был начальником штаба командующего флотом Платона Зубова . В последующие годы он занимал различные командные должности на флоте, а в 1798 году получил звание контр-адмирала, а в 1799 году — вице-адмирала. В эти годы он развернул активную филологическую деятельность и в декабре 1796 г. был принят в члены Российской литературной академии .
В 1802 году главнокомандующим русским флотом стал Павел Чичагов , враждебно относившийся к Александру Шишкову. В 1807 году Шишков ушел с военной службы на флоте и посвятил себя литературным занятиям и общественной сфере.
Шишков и «Беседа любителей русского слова»[править | править код]
В середине 1800-х годов начинается сближение Шишкова с Державиным, и постепенно формируется круг единомышленников, в целом соглашавшихся с мнениями Шишкова, высказанными им в «Рассуждении». Эти люди впоследствии составили костяк общества «Беседа любителей русского слова». С начала 1807 года поочередно в домах разных участников этого круга собираются литературные вечера, ставшие прообразом «Беседы». Вот как пишет о том времени непосредственный участник тех собраний Жихарев: «Собрания были регулярными, по субботам. На них читали свои произведения Крылов, Державин, Гнедич, Шишков, Шихматов, велись разговоры о политике и литературе».
В 1810 году главные устроители вечеров Шишков, Державин, Захаров задумали превратить их в «регулярно действующее официальное литературное общество со своим печатным органом».
Официальное открытие «Беседы» состоялось 14 марта 1811 года при большом (около 200 чел.) стечении публики. На первом заседании Шишков выступил с речью, в которой повторил основные тезисы своей литературной и общественной позиции: мысль о единстве «славенского» и русского языков; о разделении на «три словесности»; провозгласил слово и язык основами литературы и человечества.
За неполные пять лет своего существования «Беседе» удалось сделать очень многое. Регулярно выходили «Чтения» — официальный печатный орган общества, где публиковались как и читанные на собраниях, так и рукописные материалы. Заседания «Беседы» были открыты для всех желающих. Любой участник общества мог пригласить любопытствующих.
«Беседа» сделала много для популяризации «Слова о полку Игореве». Именно в «Беседе» впервые был отмечен героический характер «Слова», его связь с народным творчеством. Весьма плодотворной также стала дискуссия о выборе размера для перевода «Одиссеи». До того обычным эпическим размером был шестистопный ямб по французскому образцу. Благодаря «Беседе» сегодня мы читаем классический древнегреческий эпос, переведенный русским гекзаметром Гнедичем и Жуковским.
В состав «Беседы» входили такие известные писатели того времени, как Крылов, Державин, сам Шишков, Хвостов, Ширинский-Шихматов. На заседаниях «Беседы» Державин читал отрывки из своей последней крупной теоретической работы «Рассуждение о лирической поэзии или об оде».
Шишков с его интересом к языкам, народному творчеству, национальному сознанию вообще, принадлежал к романтическому направлению в «Беседе». В год официального открытия общества (1811) адмирал выпустил другое (наряду с «Рассуждением») свое главное сочинение, полное название которого «Разговоры о словесности между двумя лицами АЗ и БУКИ». Следуя названию, «Разговоры», были написаны в форме диалога между сторонником славянского направления — БУКИ и его русским собеседником, выведенным под именем АЗ. БУКИ, разумеется, убеждал АЗа в своей правоте.
Сергей Тимофеевич Аксаков утверждает в «Воспоминании», что «Разговоры» во многом напоминают его беседы с Шишковым. Так что есть основания полагать, что АЗ — это Аксаков, а БУКИ, конечно, не кто иной, как сам Шишков. «Разговоры» стали первым сочинением, где было начато теоретическое осмысление фольклора. Шишков первым дал краткую, но емкую поэтику традиционного творчества.
Шишков и Карамзин[править | править код]
Заочное противостояние Карамзина и Шишкова длилось более 20 лет. В течение этого времени Шишков не раз нападал на Карамзина как в стихотворной (стихотворение «Прогулка»), так и многажды в публицистической форме (особенно сильно в знаменитом «Рассуждении»). Карамзин самолично не отвечал на выпады Шишкова, предоставляя соревноваться в красноречии другим — соратникам и просто сочувствующим ему людям. Что до Шишкова, то его критика карамзинских сочинений, подчас доходившая до того, что он преувеличивал их недостатки, не касалась собственно Карамзина, с которым он безо всякой злобы неоднократно беседовал.
Формальное примирение двух прежде непримиримых противников — Карамзина и Шишкова — произошло в 1818 году. 10 июля Карамзина ходатайством Шишкова принимают в члены Российской Академии. Основанием для этого послужило издание первых томов карамзинской «Истории государства Российского», которую Шишков оценил весьма высоко. 5 декабря того же года Карамзин произнес в Академии речь по случаю своего избрания. Вот как писал об этом князь Вяземский: «Это академическое торжество было и общественным и городским событием. Никогда академическая зала не видала в стенах своих такого многолюдного и блестящаго собрания лиц обоего пола». Речь была встречена овацией собравшихся.
Смерть соединила Шишкова и Карамзина в некрополе Александро-Невской Лавры Петербурга.
Смерть
В годы войны Вячеслав Яковлевич работал в блокадном Ленинграде, он писал фронтовые очерки для регулярно выходивших газет. Жизнь, полная страхов и лишений, отразилась на физическом здоровье, но Шишков продолжал знакомить с важными новостями образованный свет.
Могила Вячеслава Шишкова / Сергей Семёнов, «Википедия»
Параллельно писатель делал наброски для исторического романа, они должны были превратиться в эпопею «Емельян Пугачёв». После выхода первого тома знатоки литературы были впечатлены настолько, что сказали тысячи лестных слов.
К сожалению, из-за смерти по не разглашавшимся причинам автор не успел создать продолжение книги о русском бунтовщике. В начале марта 1945 года у могилы на Новодевичьем кладбище собрались те, с кем в течение жизни писатель близко общался.
Детство
Семья Шишковых жила в провинциальном городке Бежецке Тверской губернии. Ее глава Яков был потомком местных помещиков. Он сам не владел землей, а был купцом. Жена у него была из простолюдинов, звали ее Екатериной. В сентябре 1873 г. она родила первенца, которого нарекли Вячеславом. Вскоре у пары было уже девять наследников.
Город Бежецк в Тверской области, в котором родился и вырос Вячеслав Шишков
С ранних лет Слава видел тяжелый труд своего отца и слушал рассказы своей бабушки Елизаветы, которая была из крепостных. Родители хотели дать мальчику хорошее образование. В 1880 г. его отправили учиться в престижный частный пансион. Вскоре стало ясно, что дохода от маленькой лавочки Шишкова-старшего на оплату благородной науки не хватит. Невезучий торговец перевел сына в местное училище. Подросток там отличился, опережая сверстников в усвоении материала. Вне уроков он сочинял рассказы. В 1887 г. Вячеслав получил диплом и, будучи отличником, смог поступить в Вышневолоцкое техническое строительное училище.
Память
20 августа 1950 года в городском саду города Бежецка был открыт памятник Вячеславу Шишкову. 5 ноября 1973 года в г. Бежецке открылся музей В. Я. Шишкова.
В 1953 году в Томске установлен бюст Вячеслава Шишкова, его именем названа улица, на доме (ул. Шишкова, 10), по соседству с которым (предположительно) в 1911—1915 годах жил Шишков, установлена памятная доска.
Несколько теплоходов получили имя «Вячеслав Шишков». Один из них эксплуатируется на Енисее Енисейским речным пароходством.
Имя В. Я. Шишкова носит Алтайская краевая универсальная научная библиотека (г. Барнаул).
Имя В. Я. Шишкова носит Бежецкая межпоселенческая центральная библиотека (Тверская обл.).
В городе Бийске (Алтайский край) именем Шишкова названа улица, по которой проходит Чуйский тракт.
Краеведческий музей в селе Ербогачён носит имя В. Я. Шишкова.
На Чуйском тракте, недалеко от села Манжерок, установлен памятник В. Я. Шишкову.
Были установлены стипендии имени В. Я. Шишкова в Литинституте имени А. М. Горького и ЛГУ; установлены мемориальные доски на домах, где проживал писатель в Москве и Ленинграде.
Последние годы жизни
После смерти супруги в 1825 г. почтенный старик решил не ставить крест на личной жизни. Избранницей Шишкова стала авантюристка Юлия Нарбут. В свете не могли принять такой выбор Александра Семеновича — биография невесты и ее католическое вероисповедание никак не подходили к мировоззрениям грозного блюстителя старых порядков. Упрямец вновь поступил по-своему. Жизнь доказала, что Юлии были нужны не капиталы, или слава, а хороший муж, она бросила свои старые замашки и повсюду сопровождала своего благоверного.
Портрет Александра Семеновича Шишкова. Художник Джордж Доу
Не стало Александра Шишкова в апреле 1841 г. Память о нем осталась неоднозначная, многие постарались поскорее забыть убежденного консерватора. А вот острый на язык Александр Сергеевич Пушкин в своем творчестве упоминал адмирала с душевной теплотой, называл уважаемым человеком и живым памятником героям 1812 г. Таким необычным и неоднозначным человеком был Александр Семенович Шишков.
Старость адмирала[править | править код]
В 1828 году, Шишков, будучи уже 74-летним стариком, подал в отставку с министерской должности, сохраняя членство в Государственном совете и президентство Российской Академии, а также полное министерское содержание. В последние годы жизни Шишков уже был не в силах выезжать на заседания Академии, к тому же у него ухудшилось зрение, и заседания Академии проходили у него дома.
В 1825 году умирает жена Шишкова, и через некоторое время он женится вторично. Вторая его жена, Юлия Осиповна, урожденная Нарбут, полячка, стала хорошей нянькой для старика, которого уже мало что заботило, кроме корнесловия и сухого киевского варенья. Юлия Осиповна любила принимать гостей, и их в доме Шишковых становится весьма много, особенно из числа польского землячества Петербурга. Воспоминания об этом времени оставил поляк Пжецлавский. Шишков был неравнодушен к собраниям молодежи у себя в доме. Достаточно отметить, что он принимал участие в судьбе Мицкевича в не самый лучший период жизни последнего.
В 30-е годы почтенный старец-Адмирал занимался своим архивом, подготавливал записки и переписывал в специальные тетради тексты писем разных лет. После его смерти часть его архива была утеряна, а оставшаяся поначалу издавалась порознь, а потом была издана в двух томах в составе издания Киселева и Самарина.
Побывав во время европейского похода русской армии во многих славянских землях и познакомившись с тамошними славяноведами, Шишков расширил свою теорию о свободном заимствовании в русский язык старославянизмов за счет широкого привлечения подходящих слов из других славянских языков в качестве замены заимствований из языков западноевропейских, в первую очередь — французского. Например, из чешского он предлагал взять слово «пешник», внутренняя форма которого ясна и понятна любому русскому, и употреблять его вместо французского «тротуар».
Под конец жизни, дряхлый и слепой Шишков находил единственное развлечение в том, что через специально устроенную форточку в окошке кормил голубей. Адмирал тихо доживал свой век и умер в Петербурге в собственном доме на Фурштатской улице 9 апреля 1841 года. Похороны Шишкова по его завещанию состоялись только на шестой день, 15 апреля. Его похоронили в усыпальнице Лазаревского кладбища Александро-Невской лавры. Надпись на мраморной плите в Лазаревской усыпальнице гласит: Александръ Семеновичъ Шишковъ, Членъ Государственнаго Совета и Президентъ Императорской Российской Академии, Адмиралъ, родился 9 марта 1754, скончался 9 апреля .
«Вульгарный» напиток
Бочка с квасом — Харрисон Форман
Позиции кваса пошатнулись во второй половине XIX века, на верхах: квас и подобные кислые вкусы начали уходить из аристократического обихода и были записаны в так называемую «вульгарную» диету. Хотя по-прежнему он ценился в мелкочиновной, купеческой, мещанской и крестьянской среде.
О чем напоминал и лейб-медик Екатерины II в 1807 году: «Старейший из лейб-медиков доктор Рожерсон, бывший любимый лейб-медик великой Екатерины, находит, что кислая капуста, соленые огурцы и квас в гигиеническом отношении чрезвычайно полезны для нашего петербургского простонародья и предохраняют его от разных болезней, которые бы в нем развиться могли от влияния климата и неумеренного во всех случаях образа жизни».
Квас. На улице Горького — Николай Паламодов
В середине века началась индустриализация, и квас стали варить реже даже в обычных домах. Желая сохранить наследие, Российское общество охранения народного здоровья взяло покровительство над напитком и его производство начали открывать при госпиталях. Госпитальный квас уже целый век к тому моменту входил в обязательное довольствие армии, флота и заключенных. Где стоял полк, там должен был быть лазарет, а где был лазарет — был и ледник с квасом. Если кваса не хватало, об этом докладывали высшему руководству, с требованием немедленно выделить деньги на закупку солода.
Но последний «оплот» кваса рухнул, когда в 1905 году в полковых лазаретах и госпиталях его заменили на чай. Все из-за того, что квас гораздо труднее готовить и хранить в походах. С тех пор квас перестал быть неотъемлемым напитком русских людей и стал просто любимым. В советское время его начали наливать на разлив уже не из деревянных, а металлических желтых бочек, которые стояли по городу с наступлением жары и до осени.
Томас Тейлор Хэммонд
В постсоветской России началась бутылочная продажа кваса, его теперь можно купить в каждом магазине. Традиционные желтые бочки, кстати, до сих пор существуют. Квас в них стандартизированный и не может больше похвастаться разнообразием вкусовых оттенков, но и у такого «обычного» кваса есть свои фанаты.
Место рождения, семья, образование
Вячеслав Яковлевич Шишков – уроженец средней полосы России, связавший значительную часть своей жизни с Сибирью. Он появился на свет 3 октября (21 сентября) 1873 года в Бежецке, городке Тверской губернии. Это был первенец в семье торговца-лавочника Якова Дмитриевича и Екатерины Ивановны (до замужества Первухиной). Позже у них родилось ещё восемь детей. Бабушка по отцу вышла из крепостных крестьян, она очень любила внуков.
Семья жила патриархальным укладом. Её члены рано ложились спать и рано вставали. День главы дома проходил в торговых рядах, вести торговлю помогали и старшие дети. По воскресеньям шли в церковь к обедне, потом сидели за самоваром и обильным столом. Вечерами любили слушать весёлые рассказы Якова Дмитриевича, на что он был мастер.
В 7 лет мальчика определили учиться в частный пансион, но недостаток средств заставил через год отдать его в Бежецкое городское училище с 6-летним курсом обучения. К этому времени относится первый опыт писательства: в 11-12 лет подросток сочинил повесть «Волчье логово».
Но дальше дело пойти не могло: на первом месте была учёба. Вячеслав окончил курс в 1887 году с отличием и поступил в строительное училище в Вышнем Волочке. Вскоре за усердие юноше была назначена казённая стипендия Министерства путей сообщения.
Вячеслав Шишков в юности и молодости
Творчество
Первая публикация — символическая сказка «Кедр» (1908) в газете «Сибирская жизнь» (Томск), в периодике 1908 — 1911 годов печатались путевые очерки и рассказы Шишкова.
С 1911 года Шишков является регулярным посетителем потанинских «четвергов», где бывала творческая и научная интеллигенция Томска.
Активную литературную деятельность Шишков начал в 1913 году (рассказы «Помолились», «Суд скорый», «Краля»), переехал в Петроград в 1915 году, сблизился с Максимом Горьким. В 1916 году при содействии Горького выходит первый сборник рассказов «Сибирский сказ».
После переезда в Петербург, Сибирь и особенно Алтай остаются одной из основных тем его творчества. Вершиной сибирской прозы Шишкова стали романы «Ватага» (1923 год, о Гражданской войне) и «Угрюм-река» (2 тома, 1933 год о жизни в Сибири на рубеже XIX — XX веков). Итогом нескольких лет работы на Алтае дорожным инженером стал сборник путевых очерков «По Чуйскому тракту» и рассказов «Чуйские были». В 1928—1930 годах писатель работает над повестью «Странники» о беспризорниках.
С 1927 года Шишков жил в Детском (Царском Селе). Последние 7 лет жизни работал над исторической эпопеей «Емельян Пугачёв» (3 тома).
В 1941 году Шишков находится в блокадном Ленинграде (до 1 апреля 1942 года), пишет статьи для фронтовых газет, издаёт первый том «Емельяна Пугачева», оставшегося незаконченным.
Как художник Шишков воспринимается в русле демократического направления русского реализма. Его достижения в бытописании соседствуют с широким использованием аллегории, символики, особое восхищение читателей вызывает этнографическая языковая чуткость писателя.
В. Я Шишков умер 6 марта 1945 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок № 2).
Вклад в культуру
Одновременно с воинской службой, управленческой деятельностью и активным участием в общественной жизни Александр Семенович Шишков занимался литературой. Начинал он с переводов, которые делал на заре своей военно-морской карьеры. Затем были авторские труды на тему воспитания воинской и гражданской элиты Российской империи, поэзия, мемуары. Изредка обращался наш герой к жанру пьесы.
Слово о полку Игореве. Средневековая миниатюра
Высоким достижением Александра Шишкова является адаптация шедевра средневекового литературного творчества «Слова о полку Игореве» на язык близкий его современникам. Так был сделан первый шаг в направлении популяризации этого произведения. Адмирал увлекался религиозной литературой и стал автором ряда работ по лингвистике и богословию. А вот переводить тексты с церковно-славянского на литературный он не только не желал, но и другим запрещал.
Кто пил квас и почему так много?
Квас пили буквально все: крестьяне, солдаты, врачи, монахи, цари. Его умели готовить в каждой семье по фамильному рецепту — отсюда и столько вариаций кваса. Примерно так варят борщ: общие правила одинаковые, но каждый готовит со своими нюансами. Тем более, поле для экспериментов широкое: различие могло состоять как в количествах и сортах исходных материалов, так и в деталях самой техники.
Например, для приготовления затора (хлеб или мука, разведенный водой и оставленный для брожения) брали и холодную, и горячую воду — и от того зависел результат. Или меняли время пребывания затора в печи или в чанах. Наконец, бочки, где квас должен был бродить, могли сдабривать сахаром, хмелем, мятой, изюмом, медом и т.д.
Продажа кваса — Василий Калистов
На Руси квас был каждодневным напитком, каким теперь является чай. «Квас, как хлеб, никогда не надоест» — гласит русская пословица. Раньше его считали полноценной едой, поэтому говорили, что квас не пьют, его «едят». В голодные времена за счет него выживали, его брали в поле и на другую тяжелую работу. Хотя он и был таким же жидким как сейчас, но давал чувство насыщения. А еще служил основой для десятков разных блюд: от окрошки (фактически салат, залитый квасом) до тюря с зеленым луком (суп из хлебных корок).
С XII века квас начали различать варианты кваса: кислого слабоалкогольного и сильно опьяняющего напитка. Второй называли «творенным», то есть сваренным, а не произвольно закисшим. Если квас не варить, то естественное кисломолочное брожение останавливает спиртовое и тогда его крепость не превышает 1-2%, но «твореный» квас можно было бы сравнить по крепости с вином. Поэтому квас любили еще и за его качество превратиться в алкоголь.
Домашний мятный квас
Появилась отдельная профессия — квасник. Каждый квасник специализировался на определенном сорте и именовались по его названию (яблочный квасник, ячневый квасник и т.д.). Работали они каждый в своем районе, а выход за его пределы в «чужой» район был чреват неприятностями: квасники ревностно делили территорию и так решали вопрос высокой конкуренции.
Наконец, есть и еще одна версия дикой популярности кваса. «Причина этого проста: был недостаток чистой питьевой воды. И чем гуще страна населена, тем острее становился этот вопрос, вызывавший эпидемии и массовые желудочные заболевания в прошлом. Напиток же, подвергшийся брожению (как, к примеру, квас или сидр), был практически безопасен с санитарной точки зрения», — говорит историк русской кухни Павел Сюткин.
Полемика о «старом» и «новом» слоге[править | править код]
Шишков положил начало крупнейшей дискуссии о литературе и языке начала XIX века — т. н. полемике о «старом» и «новом» слоге. Причиной разногласий стал подход к основаниям литературного языка. Карамзин считал, что в основе литературного языка должен стоять разговорный язык образованных слоев общества, Шишков в качестве образующей силы признавал только многолетне обработанный книжный язык, по большей части язык старинных книг, в том числе славянского перевода священного писания.
«Рассуждение о старом и новом слоге Российского языка» (1803 год) вызвало огромный интерес. Читающая публика мгновенно разделилась на сторонников и противников шишковских взглядов. Шишков призывал искать истоки литературного языка и словесности в собственной многовековой культуре. Заимствование слов из другого языка, по его мнению — отказ от своего взгляда на вещи, подчинение своего образа мысли чужому.
Шишков был одним из наиболее ревностных продолжателей дела Ломоносова в русской литературе. Вслед за Ломоносовым Шишков ратовал за то, чтобы в литературном творчестве соблюдалось строгое соответствие языковых средств выбранному стилю. Упреки, высказанные Шишковым в «Рассуждении», касались, прежде всего, несообразного смешения в литературном языке «высоких» и «низких» слов и конструкций. Шишковские взгляды наследовали теорию «трех штилей», заявленную Ломоносовым в «Предисловии о пользе книг церьковных для российского языка». Ломоносовской по духу была и мысль о церковных книгах как одном из важнейших источников нового литературного языка. В подражание Ломоносову было написано шишковское «Рассуждение о красноречии священного писания».
В то же время нельзя считать, что Шишков во всем был только слепым подражателем Ломоносова. Шишков, например, не разделял взгляда Ломоносова на «обветшалые славянизмы» — по его мнению, любое слово, каким бы древним и редко употребительным в нынешнем языке оно ни было, могло использоваться в современном литературном языке. Традиция и норма, по Шишкову, могли быть успешно сохранены только в литературе. Шишков, как и Ломоносов считал, что заимствование возможно, но только в том случае, если налицо отсутствие в языке слова для наименования того или иного понятия или явления. Стоит, однако, учитывать, что при этом Шишков не имел в виду заимствования из западноевропейских, прежде всего, французского, языков. Его волновали заимствования из «наречий славянских», то есть из других славянских языков, которые по большому счету не считались им заимствованиями, так как все славянские языки Шишков считал единым языком: «Хотя наречия их различны с нашим, но язык у нас один», — писал он.
Шишков выдвинул собственную теорию «трех словесностей», в которой первая «словесность» — это священные книги, вторая — народное творчество, а третья — подражательная литература, следующая западным образцам. Эта последняя появилась в России по Шишкову только с XVIII столетия. Разделение литературы на «три словесности» впервые было проведено адмиралом в его «Разговорах о словесности» и затем повторено во вступительной речи на открытии общества «Беседы любителей русского слова».
Шишков считал, что русская литература, имеющая многовековую традицию, представленную церковной книжностью и народным творчеством, не должна заискивать перед французской и какой-либо другой. Для него было несущественно то, что, по мнению современников, церковные книги и народная словесность представляли разные языки: церковнославянский и русский
Он прямо утверждал, что не разделяет славянский и русский языки, главным для него было соблюдение меры во всем, а какое слово употреблено — русское или церковнославянское — совершенно неважно: «Нет ни одного известного в языке слова, которое само по себе было худо или хорошо, но бывает таковым смотря по тому, в том ли роде сочинения, у места ли или не у места, и кстати ли или некстати поставлено. Я не разбираю старое ли оно или новое, но смотрю на силу, с какою выражает оно представляемую им мысль или образ».
