Разрушение карфагена

Оглавление

Фон

Карфаген и Рим боролись 17-летнюю Вторая Пуническая война между 218 и 201 гг. до н.э., который закончился победой римлян. В мирный договор навязанные карфагенянам, лишили их всех заморских территорий, а также некоторых африканских. Возмещение 10000 серебра таланты должен был выплачиваться более 50 лет. Были взяты заложники. Карфагену было запрещено владеть боевые слоны и его флот был ограничен 10 боевыми кораблями. Было запрещено вести войну за пределами Африки и в Африке только с явного разрешения Рима. Было ясно, что Карфаген теперь политически подчинен Риму.

В конце войны римский союзник Масинисса стал самым могущественным правителем среди Нумидийцы, доминирующий коренной народ в Северной Африке к западу от Египта. В течение следующих пятидесяти лет он неоднократно пользовался неспособностью Карфагена защитить свои владения. Всякий раз, когда Карфаген просил у Рима возмещения ущерба или разрешения на военные действия, Рим поддерживал своего союзника Масиниссу и отказывался. Захваты Масиниссы и набеги на территорию Карфагена становились все более вопиющими. В 151 г. до н.э. Карфаген собрал большую армию под командованием Hasdrubal, и, несмотря на договор, контратаковал нумидийцев. Кампания закончился катастрофой, и армия сдалась; впоследствии большое количество карфагенян было убито нумидийцами. Гасдрубал сбежал в Карфаген, где в попытке умиротворить Рим был приговорен к смерти. Карфаген выплатил возмещение и экономически процветал, но не представлял военной угрозы для Рима. Тем не менее, элементы в Римский сенат давно хотел разрушить Карфаген и, используя незаконные карфагенские военные действия в качестве предлога, начал подготовку карательной экспедиции. Карфагенские посольства пытались вести переговоры с Римом, но когда крупный североафриканский портовый город Ютика перешли в Рим в 149 г. до н.э., Сенат и Народное собрание объявил войну.

В Риме существовала давняя процедура избрания двух мужчин каждый год, известная как консулы, каждому привести армию. Большая римская армия высадилась в Утике в 149 г. до н.э. под руководством обоих консулов в течение года: Маний Манилий командование армией, и Луций Цензорин флот. Карфагеняне продолжали попытки умиротворить Рим и отправили посольство в Утику. Консулы потребовали, чтобы карфагеняне передали все оружие, что они неохотно сделали. Большие конвои везли огромные запасы техники из Карфагена в Утику. Сохранившиеся записи утверждают, что они включали 200 000 комплектов доспехов и 2 000 комплектов брони. катапульты. Все их боевые корабли отплыли в Утику и сгорели в гавани. После того, как Карфаген был разоружен, консулы потребовали, чтобы карфагеняне оставили свой город и переместились на 16 километров (10 миль) от моря; Тогда Карфаген будет разрушен. Карфагеняне отказались от переговоров и приготовились защищать свой город.

Карфаген должен быть разрушен!

Весной 255 года до н. э. вновь организованная карфагенская армия под командованием Ксантиппа выступила навстречу римлянам, с которыми столкнулась у местечка Тунет, что к западу от Карфагена. Под командованием консула Регула было, как принято считать, 15 тыс. пехотинцев и 500 всадников, однако к ним, по всей видимости, нужно прибавить какие-то союзные контингенты, навербованные в Африке. Римляне явно превосходили противника в качестве пехоты, организация и дисциплина которой ещё долго будут недостижимой вершиной развития военного искусства, однако уступали в коннице.

Ксантипп построил свою армию следующим образом: в центре разместилась пехота, причём левое крыло составили карфагенские ветераны, вернувшиеся с Сицилии, а правое — наёмники, прибывшие вместе с командующим. Конница развернулась на флангах, а перед линией пунийской пехоты Ксантипп расположил весь слоновий корпус, что был в его распоряжении. Слоны были предусмотрительно выдвинуты вперёд, чтобы в случае неудачной атаки не смешать ряды собственной фаланги. Элефантерия должна была играть роль своего рода живых редутов: пройдя через них, противник потерял бы прежнюю организацию и нарушил строй.

Битва при Тунете. (Банников А. В., Попов А. А. Боевые слоны в Античности и раннем Средневековье)

Высадка в Африке

В 256 году на восточном берегу Тунисского залива высадилась большая римская армия во главе с консулами Марком Атилием Регулом и Луцием Манлием Вольсоном. Это было большим успехом республики: ещё несколько лет назад превосходство карфагенян на море являлось столь неоспоримым, что Пирр для успешной экспедиции в Африку намеревался построить в Сиракузах, имевших богатый опыт кораблестроения, не менее 200 кораблей.

С ходу захватив опорный пункт на побережье, консулы принялись планомерно захватывать территории и города вокруг неприятельской столицы, удушая карфагенскую экономику и лишая город продовольствия. Спустя несколько месяцев одна из консульских армий была отозвана домой с богатой добычей, однако это не помешало оставшемуся в Африке Регулу продолжать затягивать петлю на шее карфагенян: вскоре он захватил город Адис, отрезав неприятеля от Триполитании и Киренаики. Подошедшая было на выручку карфагенская армия расположилась лагерем в холмистой местности, где ни конница, ни слоны, составлявшие сильные стороны пунийцев, не могли использоваться достаточно эффективно.

Кампания в Африке. (wikimedia.org)

Карфагенские командиры рассчитывали дождаться утра, спуститься на равнину и атаковать неприятеля, однако консул Регул разгадал замысел врага, упредил его в развёртывании и навязал сражение в невыгодных для противника условиях. Результат закономерен: карфагенская армия была наголову разбита, потеряв большую часть сил (по оценкам античных авторов, 17−18 тыс. осталось лежать на поле боя и ещё 5 тыс. взяты в плен), лагерь достался римлянам, удалось спасти лишь слонов и конницу, и всё это всего в нескольких переходах от самого Карфагена! Всего за несколько лет судьба города сделала крутой поворот: теперь ему угрожала не просто потеря Сицилии, но само существование Карфагена было поставлено под угрозу. Пунийские послы попытались добиться заключения мира на сколько-нибудь приемлемых условиях, но опьянённый успехом Регул и не думал об этом, фактически потребовав от неприятеля капитуляции. В Риме готовились отпраздновать скорое завершение войны и победу над не таким уж могучим Карфагеном, но тут в дело вмешался случай.

[править] Предыстория

Столкновение при Ментиссе в 211 г. до н. э. не завершилось решающей битвой и римлянам не удалось разбить Гасдрубала Барку.

Тогда, в 210 г. до н. э. римляне назначили командующим (в звании претора) в Испании 24-х или 27-и летнего Публия Корнелия Сципиона, сына погибшего в Испании Публия Корнелия Сципиона. Этот карьерный успех объясняется между прочем тем, что Сципион Младший утверждал свою связь с божеством, и распускал о себе слухи, вроде того, что был зачат гигантским змеем.

В Испании к тем силам римлян, что остались от прибывших с Гаем Нероном из Путеол, добавилось ещё 10 тысяч пехотинцев и 1 тысяча всадников. Марк Юний Силан, пропретор, был назначен Сципиону в помощники. С 30 кораблями (квинкверемами), Сципион отбыл из устья Тибра, миновал этрусское побережье, Альпы и Галльский залив, обогнул Пиренейский мыс и высадил войско в греческий (фокейский) город Эмпории в Северо-западной Испании. Оттуда, повелев флоту следовать за ним, Сципион сушей направился в Тарракон, куда при известии о прибытии Сципиона стеклись посольства со всей провинции. В Тарраконе римляне вытащили корабли на берег, и Сципион отправил обратно 4 триремы массилийцев, которые сопровождали его от самой Массилии. Сципион принял послов от испанцев и вёл с ними переговоры.

Выступив из Тарракона, Сципион посетил города союзников и зимний лагерь. Он похвалил солдат, а Марция стал держать при себе, оказывая ему большой почёт. Силан сменил Нерона; в зимний лагерь пришли новобранцы. Сципион, после решения ряда вопросов, отбыл в Тарракон.

Карфагеняне, по Титу Ливию, разбили зимние лагеря в разных местах: Газдрубал, сын Гисгона, на океанском побережье около Гадеса; Магон Барка — в глубине страны, за Кастулонскими горами; Газдрубал, сын Гамилькара, близ Эбро, возле Сагунта.

Полибий несколько иначе локализует эти три карфагенских войска.

В начале весны 209 г. до н. э. Публий Сципион спустил суда на воду, созвал указом в Тарракон вспомогательные отряды союзников, приказал флоту и грузовым судам идти в устье реки Эбро, а легионам — выступить из зимних лагерей и собраться там же. Сам Сципион с 5 тысячами союзников отправился из Тарракона к войску, придя туда, он созвал солдат и, обратился к ним с речью, чтобы поднять боевой дух солдат и придать им уверенности в победе.

Затем Сципион, оставив охранять тыл Марка Силана во главе трёх тысяч пехотинцев и 300−500 всадников, сам с остальным войском в 25 тысяч пехотинцев и 2 500 всадников, и перешёл Эбро.

Ливийская война: угроза миновала?

«Беспощадная» Ливийская война, которую вёл Карфаген против восставших наёмников, несмотря на сравнительно небольшую продолжительность, оказалась для средиземноморской державы куда важнее проигранной Первой Пунической войны, хотя и была её непосредственным следствием. Если противостояние с Римом ограничивалось по большей части территорией Сицилии или морскими операциями (особенно после провала римской высадки в Африке), то Ливийская война охватила большую часть территорий, непосредственно примыкавших к великому городу. Несмотря на разорение и опустошение целых городов и областей Ливии и чувствительные территориальные потери, «Беспощадная» война имела целый ряд далеко идущих последствий, связанных, в первую очередь, с деятельностью Гальмикара Барки и его ближайших сподвижников. Как же война с наёмниками повлияла на карфагенскую армию и даже военное дело римлян?

После провозглашения Гамилькара Барки главнокомандующим в войне с наёмниками наконец-то наметился перелом: восставшие потерпели два чувствительных поражения, однако не торопились складывать оружие, понимая, что после всех злодеяний и вероломств терять им было нечего. Более того, они даже вновь приступили к осаде Карфагена, и только активные действия Гамилькара на коммуникациях мятежников помогли спасти положение. Войско восставших теперь обратилось против Барки, намереваясь наносить ему урон на марше, устраивать засады и внезапные нападения. Однако Гамилькар разгадал намерения противника и с успехом использовал их же тактику против них, благо, он имел богатый опыт малой войны с римлянами. В итоге противники были загнаны в ловушку, и им пришлось принимать сражения, в которых они были совершенно разбиты. Как и в предыдущих битвах, особенно отличились слоны: противостоять этим гигантам наёмники были не в силах.

Один из руководителей восставших — беглый раб Матос — был схвачен и вместе с другими заговорщиками распят на кресте у стен Утики, перешедшей на сторону мятежных наёмников. Несмотря на существование нескольких крупных очагов сопротивления карфагенянам, силы врагов города были надломлены. Через несколько месяцев восстание оказалось подавлено: непокорные ливийские города поплатились за своё предательство кровью жителей.

Казнь восставших в представлении иллюстратора «Саламбо» Флобера. (pinterest.com)

Ливийская война: Карфаген на краю гибели

Середина III века до н. э. выдалась непростой для Карфагена и его граждан — республика проиграла войну за доминирование в Средиземноморье и столкнулась с масштабным экономическим кризисом, а также дефицитом ресурсов. Всё это вылилось в самое масштабное в истории города восстание наемников, поддержанное частью африканских городов. В 240 году до н. э. мятежники решились на открытое выступление против властей и даже осадили сам Карфаген. Неудачи пунийского командующего Ганнона, чья беспечность позволила восставшим дважды разгромить оставшиеся верными Карфагену войска, сделала положение горожан ещё тяжелее.

Карфагенские воины. (Pinterest)

Последней надеждой пунийцев стал Гамилькар Барка — отставленный от командования полководец, который был побеждён не римлянами, но собственными политиками, устрашёнными его успехами. Встав во главе армии, Гамилькар оказался в непростой ситуации: мятежники перерезали линии снабжения расположенного на полуострове Карфагена с остальной страной, лишив его контроля и связи с городами в глубине Африки. Времени на сплочение войск и организацию взаимодействия между наёмными контингентами, ополчением граждан и корпусом из слонов у нового командующего не было. Собрав силы, Гамилькар выступил к реке Баград, на линии которой восставшие блокировали подходы к городу. Чтобы напасть неожиданно, Барка перевёл войска по обмелевшему из-за отлива устья реки берегу, оказавшись в тылу у защищавших мост сил восставших. Здесь великому пунийцу предстояло выдержать самый важный экзамен не только в своей жизни, но и, пожалуй, в истории Карфагена.

В его распоряжении было немногим более 10 000 пехотинцев и всадников, а также 70 слонов, которых он построил походной колонной и отправил к мосту через реку. Силы наёмников были разделены на два больших корпуса, один из которых охранял переправу через город, а другой форсированным маршем двигался от Утики на помощь своим товарищам. По численности восставшие наёмники значительно превосходили войско Гамилькара и, ободрившись победами, не ожидали значительного сопротивления. Быть может, не будь командир восставших Спендий (беглый кампанский раб и римский дезертир, отличавшийся личной храбростью и физической силой) и его соратники столь опьянены успехами последних месяцев, они бы вспомнили о том, как многие из них воевали под началом Гамилькара, добившегося значительных успехов в борьбе с непобедимыми римлянами. Тем не менее дела карфагенского полководца были не из лучших: противник имеет двойное превосходство в силах, его боевой дух достаточно высок, как и боеспособность. Лобовой удар по порядкам наёмников мог ничего не дать: Спендий имел возможность, связав главные силы боем, вторым отрядом обрушиться на фланг пунийцев. Поразмыслив, Гамилькар решился на хитрость.

Испанская война: путь на Запад

После победы над ливийцами и наёмниками остро стал вопрос о восстановлении государства после двух тяжелейших войн. Естественным вектором наращивания экспансии, способным компенсировать потерю островов и унижения последних десятилетий, стал натиск на Запад. Сразу же по завершении войны с наёмниками Гамилькар, чей авторитет и власть значительно укрепились после побед над восставшими, обратил свой взор на Испанию. Во время войны с Римом территории Пиренейского полуострова, где издавна существовали финикийские и греческие колонии, оказались утрачены карфагенянами, и теперь Гамилькар решил взять реванш и отвлечь горожан маленькой победоносной войной.

Недолго думая, Барка снарядил экспедицию и отплыл к берегам Гадеса — одного из немногих опорных пунктов, остававшихся в руках пунийцев. Всего за несколько кампаний ему удалось не только покорить племена на юге полуострова, но и наладить снабжение метрополии всем необходимым для выхода из кризиса после очередного унижения римлянами: в горах Тартесса была налажена добыча серебра, шедшего на выплату жалования войскам Барки и, конечно же, на покрытие грандиозных контрибуций, которые Карфаген обязался выплатить римлянам. Поля современной Андалусии давали Африке пшеницу, столь необходимую после потери плодородной Сицилии. Всё это только увеличило популярность Гамилькара и его партии среди карфагенян — партия войны вернула свои позиции в сенате и планомерно возрождала мощь государства, готовя новое столкновение с Римом.

И хотя Гамилькару было не суждено увидеть плоды своих трудов и взять реванш за оставление Сицилии, в значительной степени именно ему пунийцы были обязаны успехам на начальном этапе Второй Пунической войны. В своей испанской политике Барка уделял много внимания налаживанию отношений с местным населением и активному привлечению испанцев на пунийскую службу. Отважные и решительные по своей природе, иберийцы использовали самое разное оружие, чем немало разнообразили тактическую схему армии Гамилькара и его наследников. Пиренеи стали ещё и опорой власти Баркидов, её экономической базой и мобилизационным резервом. Однако только талантливый и харизматичный лидер мог совладать с непростой политической и этнической ситуацией, требовавшей тонкого расчёта, знания обычаев и умения балансировать между интересами метрополии и клана. Сам Гамилькар был искусным дипломатом, что и позволило ему всего за несколько лет достичь столь выдающихся результатов и, по сути, подготовить покорение большей части Иберии пунийцами.

Покорение Испании. (pinterest.com)

Фон [ править ]

Карфаген и Рим вели 17-летнюю Вторую Пуническую войну между 218 и 201 г. до н.э., которая закончилась победой римлян. Мирный договор наложенный на карфагенянах лишил их все свои заморских территории, и некоторые из них африканских. Возмещение в размере 10 000 талантов серебра должно было быть выплачено в течение 50 лет. Были взяты заложники. Карфагену было запрещено владеть боевыми слонами, а его флот ограничивался 10 боевыми кораблями. Было запрещено вести войну за пределами Африки и в Африке только с явного разрешения Рима. Было ясно, что Карфаген теперь политически подчинен Риму.

В конце войны римский союзник Масинисса стал самым могущественным правителем среди нумидийцев , доминирующего коренного населения Северной Африки к западу от Египта. В течение следующих пятидесяти лет он неоднократно пользовался неспособностью Карфагена защитить свои владения. Всякий раз, когда Карфаген просил Рим о возмещении ущерба или разрешении на военные действия, Рим поддерживал своего союзника Масиниссу и отказывался. Захваты Масиниссы и набеги на территорию Карфагена становились все более вопиющими. В 151 г. до н.э. Карфаген собрал большую армию под командованием Гасдрубала и, несмотря на договор, контратаковал нумидийцев. Кампания закончилась катастрофой, и армия сдалась; большое количество карфагенян впоследствии было убито нумидийцами. Гасдрубал бежал в Карфаген, где, пытаясь умиротворить Рим, был приговорен к смерти. Карфаген выплатил возмещение и экономически процветал, но не представлял военной угрозы для Рима. Тем не менее, элементы в римском сенате давно хотели разрушить Карфаген и, используя незаконные карфагенские военные действия в качестве предлога, начали подготовку карательной экспедиции. Карфагенские посольства пытались вести переговоры с Римом, но когда крупный североафриканский портовый город Утикаперешел в Рим в 149 г. до н.э., Сенат и Народное собрание объявили войну.

Римская традиция издавна заключалась в избрании двух мужчин, известных как консулы , каждый год для руководства армией. Большая римская армия высадилась в Утике в 149 г. до н.э. под руководством обоих консулов в течение года: Маний Манилий командовал армией, а Луций Ценсорин — флотом. Карфагеняне продолжали попытки умиротворить Рим и отправили посольство в Утику. Консулы потребовали, чтобы карфагеняне передали все оружие, что они неохотно и сделали. Большие конвои везли огромные запасы техники из Карфагена в Утику. Сохранившиеся записи утверждают, что они включали 200 000 комплектов брони и 2 000 катапультов.. Все их военные корабли отплыли в Утику и были сожжены в гавани. После того, как Карфаген был разоружен, консулы потребовали, чтобы карфагеняне оставили свой город и переместились на 16 километров (10 миль) от моря; Тогда Карфаген будет разрушен. Карфагеняне отказались от переговоров и приготовились защищать свой город.

Покорение Италии, победа над Пирром и сицилийский вопрос

3-й век до н. э. является, пожалуй, важнейшим для Средиземноморья и во многом определяющим для всей мировой истории. В начале столетия взоры всей ойкумены были обращены на восток, где преемники и потомки Александра Македонского боролись за власть, сражаясь друг с другом. В конце века набравшая силу Римская республика затмила собой все остальные государства того времени и одержала верх над своим главным врагом — Карфагеном. Но так ли безальтернативна была победа Рима над своим африканским соседом?
В конце 275 года до н. э. могучий противник римлян царь Пирр покинул Италию, так и не сумев сломить волю и дух римской армии и основать новую империю на западе. Война с Пирром многому научила римлян: даже знаменитый римский лагерь «каструм» был заимствован ими от царя.

Карта Западного Средиземноморья накануне Первой Пунической войны. (wikimedia.org)

Успехи в борьбе с великим полководцем привели к окончательному покорению римлянами апеннинской части Великой Греции — плеяды греческих городов-колоний, выведенных эллинами ещё в 7−5-м вв. Амбиции Рима росли, и в сенате с жадностью поглядывали на Сицилию с её многочисленными городами и плодородными полями. Дело осложнялось тем, что на острове уже присутствовали две силы: Сиракузы, только что отстоявшие свою независимость с помощью Пирра, и Карфаген, ведущий активную экспансию по всему Средиземноморью и едва не покоривший Сицилию целиком. Ни расклад сил на острове, ни тот факт, что пунийцы буквально ещё несколько лет назад были союзниками Рима в борьбе с Пирром, не смутили ни римский сенат, ни римский народ. Оставалось лишь найти повод к вторжению.

Предлогом для начала войны послужило обращение разбойников-марметинцев, не один год терроризировавших Сицилию, но разгромленных Пирром и сиракузянами, с просьбой принять их в качестве союзников под крыло Рима. Итог был закономерен: пунийцы потребовали римлян отказаться от своих намерений, а наткнувшись на глухоту патрициев в 264 году до н. э., объявили италикам войну. Иронично, что несколькими годами ранее, покидая Сицилию, Пирр, по преданию, воскликнул: «Какое поле боя мы оставляем римлянам и карфагенянам!». И был прав.

Римские воины. (pinterest.ru)

Боевые слоны: друзья Барки и ужас восставших

Впрочем, это было только начало: руководители восставших Спендий и Матос поняли, что для борьбы с Баркой необходимо привлечь все наличные силы, сосредоточенные под Утикой и Тунетом (крупнейшие города в окрестностях Карфагена), включая отряды местных ливийцев, кельтов-галатов, некогда прибывших на службу к пунийцам из Малой Азии, и нумидийцев, часть которых открыто выступила на стороне восставших. Таким образом, несмотря на частный успех Гамилькара, инициатива всё ещё оставалась в руках противника, чем и постарались воспользоваться мятежники. Они вновь собрали армию и навязали Гамилькару ещё одно сражение неподалёку от места первого, причём пунийцы оказались окружены сразу с трёх сторон. На сей раз Барку выручило собственное имя и, вероятно, дипломатический талант. Командир нумидийского отряда в войске восставших не то был большим почитателем Гамилькара, не то не слишком симпатизировал ливийцам и наёмникам: по преданию, он сам направился в лагерь Гамилькара и предложил перейти на его сторону, что существенно помогло карфагенянам в предстоящем сражении.

Нумидийская конница. (Pinterest)

Несмотря на помощь нумидийцев, превосходство оставалось на стороне ливийско-наёмной армии, однако Барка сумел использовать преимущество в коннице и слонах, которые, как писал один из античных историков, «прекрасно сражались». Именно благодаря этим исполинам удалось переломить ход боя и совершенно разбить армию восставших, более 10 000 из них пали в бою или были ранены, ещё 4 000 попали в плен.

Здесь Гамилькар принял умное решение: вместо пыток и казней врагов он решил отпустить их, взяв обещание не воевать против пунийцев. Эта мера оказалась столь действенной, что командирам восставших пришлось срочно принимать меры. Стремясь ожесточить неприятеля, они казнили всех пленных пунийцев, взятых ещё во время стояния в лагере под Тунетом — тогда в руках мятежников оказалась не только казна для расчёта с наёмниками, но и отряд из 700 карфагенян во главе с Гексоном. Они были подвергнуты пыткам и оставлены умирать под палящим солнцем, а когда Гамилькар попросил выдать хотя бы тела несчастных, мятежники ответили отказом и пригрозили казнью любому пунийскому посланнику. Надежда на немедленный спад восстания не оправдалась, так что Гамилькару ничего не оставалось, как продолжить борьбу с мятежниками, в распоряжении которых оставались внушительные экономические и людские ресурсы, особенно после перехода на их сторону таких крупных городов как Утика и Гиппакрит. Война продолжилась.

Реформы спартанца Ксантиппа

«Около этого времени прибыл в Карфаген один из раньше посланных в Элладу вербовщиков с огромным числом наёмников. В среде их был некий лакедемонец Ксантипп, человек лаконского воспитания, превосходно испытанный в военном деле», — пишет историк Полибий о событии, изменившем историю Карфагена. Мы мало знаем о прошлом полководца, но можно точно сказать, что это был «муж опытнейший в военном искусстве» с богатым «практическим опытом», что свидетельствует в пользу того, что Ксантипп был участником походов царя Пирра.

Об этом же говорит схожесть мышления полководцев и характера их преобразований: Ксантипп, едва сойдя на берег, принялся выяснять сильные и слабые стороны карфагенской армии, её военный потенциал и наличные силы, оставшиеся после поражения при Адисе. Разумность его речей и доводов сослужили ему добрую славу: очень скоро он стал известен не только среди наёмников, но и в самом Карфагене. В Ксантиппе многие увидели спасителя города, и он был назначен «рабимаханатом» — главнокомандующим карфагенской армией. Это был исключительный случай, ещё раз доказывающий, насколько серьёзным являлось положение зимой 256−255 гг.: пост командующего занимали исключительно представители правящей аристократии, ревниво охраняя его от посягательств даже собственных граждан, не говоря об иноземцах.

Ксантипп перед строем своих воинов. (Fields, N. Carthaginian Warrior)

Приняв командование, Ксантипп тут же принялся за реорганизацию армии, терпевшей поражение за поражением

Слабую сторону карфагенян (отсутствие линейной пехоты со сложившимися традициями боя и дисциплиной) полководец планировал компенсировать прибывшими наёмниками, а всё внимание сосредоточить на преимуществах — коннице и слонах. Кавалерия пунийцев частично комплектовалась из самих горожан, но по большей части состояла из наёмников, особенно знаменитых нумидийцев — неутомимых застрельщиков и преследователей

Такая кавалерия не могла проламывать порядки противника подобно рыцарям или катафрактам, но была незаменима при фланговых обходах и ударах в тыл. Слоны же требовали ещё большего искусства при их применении, так как легко могли выйти из повиновения и причинить больше вреда собственным войскам, чем неприятелю.

Как показали дальнейшие события, Ксантипп оказался талантливым организатором и выдающимся полководцем. Командующий не спешил вступать в бой. Первые месяцы после его назначения были потрачены на сплочение войск и постоянное обучение. Под его командованием находилось около 12 тыс. пехоты, 4 тыс. конницы и несколько десятков слонов, что было значительно меньше римской армии, привлекавшей на свою сторону местные контингенты. Чтобы переломить ход войны, у Ксантиппа не было выбора: как только открылась кампания 255 года, он должен был атаковать Регула, который продолжал держать сухопутную блокаду города, и разорять окрестности Карфагена.

Слоны в бою. (pinterest.ru)

Последствия [ править ]

Руины Карфагена

Сципион , как и его приемный дед, был удостоен агномена «Африканус». Ранее карфагенские территории были аннексированы Римом и преобразованы в римскую провинцию Африки со столицей в Утике. Провинция стала основным источником зерна и других продуктов питания. Многочисленные крупные пунические города, например, в Мавретании , были захвачены римлянами, хотя им было разрешено сохранить свою пуническую систему правления. Столетие спустя, сайт Карфаген был восстановлен как римский город по Юлий Цезарь, и стал бы одним из главных городов Римской Африки ко времени Империи . На пуническом языке продолжали говорить в Северной Африке до 7 века.

Рим по-прежнему существует как столица Италии; руины Карфагена лежат в 16 км к востоку от современного Туниса на побережье Северной Африки. Символический мирный договор был подписан мэрами Рима и современного города Карфаген Уго Ветере и Чедли Клиби 5 февраля 1985 г .; 2131 год после окончания войны.