Оглавление
«Русский Кольбер»
Современника и коллегу Ордин-Нащокина — Жана Кольбера, интенданта финансов у французского короля, считают ещё и основателем регулярных ВМС Франции. Боярина же Афанасия Лаврентьевича Ордин-Нащокина в современной России, может быть, и вспомнят как дипломата — главу Посольского приказа. В истории Православной церкви его величают Антонием — в конце жизни он ушёл от мира и стал монахом Крыпецкого монастыря на Псковщине. Но как «морского министра» Московской Руси — основателя и главу Корабельного приказа, образованного по указу царя Алексея Михайловича в 1667 году, Ордин-Нащокина признать никак не хотят. Что неудивительно! Этот факт вышибает из седла «Медного всадника» — Петра I как «основателя русского флота». Ибо в период с 1652 по 1672 год морская политика царя Алексея Михайловича — отца первого российского императора — плод трудов Афанасия Лаврентьевича Ордин-Нащокина. Вот основные даты и события почти 20-летней эпохи военно-морской политики «русского Кольбера». 1647 год — в Москве тиражом 2500 экземпляров выпущен Морской устав русского флота — книга «О корабельной ратной науке» из 34 артикульных статей. Спустя 20 лет фолиант был переиздан. 1661 год — на берегу Рижского залива отстроен балтийский порт Московской Руси — Царевич-Дмитриев город. 1667 год — по царскому указу образовано «морское министерство» — Корабельный приказ, во главе которого стал Ордин-Нащокин. 1667 год — издан царский указ о начале строительства кораблей для Каспийской военной флотилии. 1669 год — царским указом введён новый образец корабельного флага русского флота — знаменитый триколор. 1674 год — полковник Касогов, командуя отрядом русских кораблей числом в 25 вымпелов, вступил в бой с турецкими судами у Таганрогской косы в Азовском море. Ордин-Нащокиным были не только подготовлены царские «морские указы», введён Морской устав, но и заложено регулярное бюджетное финансирование нужд русского флота на Каспии, в низовье Дона, в Белом море и на Балтике. Афанасий Лаврентьевич развил практику найма морских специалистов из Европы на службу в ВМФ Московии, начал подготовку штурманов и корабельщиков (судостроителей) в Славяно-греко-латинской академии. Кстати, к 1696 году, когда якобы «родился» русский флот, «новорождённый» отправлял каждую навигацию не менее 50 торговых судов в Стокгольм, Амстердам, Ревель, Ригу. В столице Швеции, по настоянию Ордин-Нащокина, к 1696 году был отстроен русский торговый дом, включающий более 80 оптовых и розничных магазинов. Торговый дом Московии в Стокгольме имел каменный особняк под черепичной крышей, оцененный в 100 тысяч талеров серебром, православную часовню, береговой госпиталь, судоремонтную верфь, три пирса. В сравнении с реализацией Большой судостроительной программы Московской Руси, задуманной Ордин-Нащокиным (в 1663 году на судоверфи было отстроено 175 парусно-вёсельных стругов, в 1673 году — ещё 130 вооружённых пушками кораблей), спуск на воду первого военного корабля «Орёл» 19 мая 1668 года выглядит мелким текущим эпизодом.
Знаете ли вы что…
Пушки на Руси впервые упоминаются в летописи, где повествуется о нашествии Тохтамыша на Москву (1382). Первая русская стальная пушка была изготовлена в 1860 году П.М. Обуховым, хранится она в Санкт-Петербурге.
Карьера
В 1642 году Ордин-Нащокин был участником договора о границе со Швецией, с этого события начинается его успешная карьера. В 1656 году Афанасий был направлен для подписания мира в Курляндию, а в 1658 – подписал мирный договор со Шведским государством. После подписания договора со шведами, царь удостоил Ордина-Нащокина титулом дворянина. А в 1667 году за Андрусовское перемирие с Польским государством стал боярином. В этом же году Афанасий Лаврентьевич возглавил Посольский приказ, в деятельность входила работа государственного канцлера.
Карьера Ордина-Нащокина продолжалась вплоть до 1671 года, когда вследствие различных доносов он был уволен со службы. Характер и суждения отличались прямотой, твердостью и резкостью, что соответственно образовало круг недоброжелателей. После возвращения в Псков, он был в 1679 году вызван к царю, для участия в мирных соглашениях с Польшей, но к тому времени взгляды его устарели и были признаны неактуальными.
После этого события Ордин-Нащокин постригся в монахи в Крипецком монастыре, а по прошествии года умер. Личность Ордина-Нащокина считается уникальной из-за его жизненных достижений благодаря своим способностям, а не семейным связям.
Ранняя карьера[править | править код]
Происхождение, семьяправить | править код
Выходец из скромной помещичьей семьи, Афанасий Лаврентьевич родился в начале XVII века, примерно в 1605 или 1606 году. «Фамильное гнездо» Нащокиных издавна располагалось на северо-западе России — их немногочисленные и небогатые владения лежали во Псковском и Торопецком уездах.
Родословное семейное предание гласит, что дворянский род Нащокиных пошёл от дука (герцога) Велички, выехавшего будто бы из Италии на Русь служить великому князю тверскому Александру Михайловичу. Крестившись, получил имя Дмитрия и прозвище Красный. Его сын, тверской боярин Дмитрий Дмитриевич, был участником знаменитого тверского восстания 1327 года против ордынского посла Шевкала (Щелкана, по древнерусским песням). Был ранен во время боя в щеку: отсюда пошло прозвище Нащока, которое, как исстари водилось довольно часто, стало его фамилией. Нащокин вскоре выехал из Твери в Москву к великому князю Симеону Ивановичу Гордому. От него, первого Нащокина, впоследствии пошли роды Ординых-Нащокиных, Безниных, Олферьевых. Появление двойной фамилии у первого из них связано с прозвищем Орда у Андрея Филипповича Нащокина, убитого в сражении под Оршей 8 сентября 1514 года, в памятную годину «Смоленского взятия». Под Оршей русское войско потерпело поражение, и на поле боя, в числе прочих, пал и предок Афанасия Лаврентьевича.
Думских чинов (их было четыре: боярин, окольничий, думный дворянин, думный дьяк) Ордины-Нащокины не достигали: эта честь выпала только одному из Нащокиных — Афанасию. Он стал боярином, а его двоюродный брат Богдан Иванович — думным дворянином.
Сын Афанасия Лаврентьевича — Воин Афанасьевич (точные годы жизни не известны) был стольником (1668) при дворе Алексея Михайловича.
Образованиеправить | править код
Отец Афанасия позаботился о том, чтобы сын получил познания в латыни, немецком и математике. Впоследствии Афанасий обучился польскому и молдавскому языкам. «От младых ногтей» юноша отличался любознательностью и упорством. До конца своих дней любил он книги, эти, по его словам, «сокровища, очищающие душу»; знаком был не только с церковными, но и светскими сочинениями, например, по истории, философии. Ко всему этому следует добавить острую наблюдательность, тягу к восприятию нового, неизвестного, стремление узнать и внедрить то лучшее, что имелось в более передовых странах Запада. Некоторые из современников говорили о нём, что он — «человек умный, знает немецкое дело и немецкие нравы знает же», а пишет «слагательно». И друзья, и враги отдавали дань его уму и государственным способностям. Он был, что называется, «говорун и бойкое перо», обладал тонким, острым умом.
Карьера Ордина-Нащокина началась в 1642 году, когда он участвовал в разграничении новой русско-шведской границы после Столбовского мира.
Ордин-Нащокин биография
Афанасий Ордин-Нащокин происходил из скромного дворянского рода города Пскова, но в середине своей жизни получил думский чин боярина. Родился в 1605 году в Псковской губернии. Потомки Нащокина владели некрупными землями в Торопецком и Псковском уездах. Из исторических источников следует, что род Афанасия Лаврентьевича произошел от иммигрировавшего из Италии герцога Величко.
После крещения герцог именовался Дмитрием. Предок сын герцога, Дмитрий участвовал в восстании 1327 года, на котором получил ранение в щеку, после этого прозвали его Нащока. Вследствие древнейшей традиции, прозвище становилось частью фамилии. Потомки Дмитрия Дмитриевича Нащокина приобрели фамилию Ордин-Нащокин, Олферов и Безнин.
Приставка Ордин получилась вследствие увековечивания памяти погибшего под Ордой в 1514 году Андрея Филипповича, предка нашего героя, прозвище которого было Орда. Отец Лаврентий Денисович всегда заботился об образовании своих сыновей. Поэтому Афанасий безукоризненно владел несколькими языками и был обучен многим наукам. Характерными особенностями нашего героя были любознательность, наблюдательностью и упорство.
Поздняя карьера
Резкость и прямота в суждениях приблизила его опалу. В 1671 году, вследствие доносов и интриг, он был отстранён от службы в Посольском приказе, возвратился на родину.
Но он оказался востребованным как эксперт по делам польским: в 1679 году Фёдор III Алексеевич прислал за Ординым верных людей, приказав им снова облачить бывшего канцлера в боярское платье и доставить в Москву для участия в переговорах с польскими послами. Ордин чувствовал себя уставшим и не стал прилагать усилий к тому, чтобы вновь закрепиться в столице. Советы его в отношении поляков были признаны устаревшими, самого Ордина отстранили от переговоров и возвратили в Псков. Там он постригся под именем Антония в Крыпецком монастыре и через год — в 1680 году — скончался (в возрасте 74 лет).
Его карьера довольно уникальна для российской истории, так как он был первым мелким дворянином, получившим звание боярина и высокие должности в государстве не благодаря семейным связям, а вследствие личных достижений и способностей.
Противостояния России
В первую очередь XVII век ознаменовался для российского государства постоянными конфликтами с Речью Посполитой. В 50-ые годы там начал активно проявляться, так называемый «малороссийский кризис». Богдан Хмельницкий в качестве лидера восставших казаков уговаривал российского царя о покровительстве. Предоставление подданства восставшим в таком случае означало неизбежный конфликт с Польшей.
В данных условиях Нащокину пришлось участвовать и в военных столкновениях, и в дипломатических переговорах между сторонами. В 1655 году он был назначен воеводой в небольшой городок Друя, отбитый силой у поляков.
В следующем 1656 году Россия вступила в войну со Швецией. Предварительно ей пришлось заключить мирный договор с Речью Посполитой. Именно Нащокину во время рижского похода удалось достигнуть предварительной договоренности с герцогом Курляндским Кетлером о подписании мирного договора, который был подписан между Россией и Курляндией. Деятельность талантливого дипломата была по достоинству оценена царем.
Через небольшой промежуток времени шведы были вытеснены с территории Лифляндии, а губернатором этих земель назначили Афанасия Лаврентьевича. Благодаря знаниям местных устоев и языка тому удалось установить хорошие отношения с населением, не потесняя ничьих прав.
К указанному моменту у талантливого деятеля сложилась программа, реализация которой могла обеспечить для России выход к Балтике и создание собственных торговых гаваней. А для этого требовалось одолеть Швецию. Справиться с задачей в одиночку России было не по силам. Поэтому Нащокин настаивал на необходимости создания политической коалиции с Речью Посполитой.
Обстановка для такого шага сложилась самая благоприятная. В коалицию против Швеции вступила Дания и Голландия, плюс в шведских землях началась эпидемия моровой язвы.
Но как не увещевал Нащокин царя, Алексей Михайлович его идею не поддерживал, но при этом очень ценил за ум, талант и усердие на благо страны. Поэтому в 1658 году пожаловал ему звание думного дворянина.
В том же году 1 декабря между Швецией и Россией был подписан мирный договор. Все завоевания в Ливонии остались за Россией, но торговых гаваней на Балтике получить не удалось.
Через небольшой промежуток времени скончался шведский король Карл X, на его место заступил Карл XI, поспешивший подписать мирный договор с польско-австрийской коалицией и с Данией, тем самым освободив себе руки для войны с Россией. Последняя оказалась перед двумя давними грозными противниками, одолеть которых одновременно у нее бы не получилось. Поэтому в 1661 году со Швецией пришлось подписать новый мирный договор в Кардисе, по которому все завоевания в Ливонии необходимо было вернуть.
Можно сказать, что планы Нащокина рухнули. Но он не сдавался, стараясь повлиять на царя с целью заключения перемирия с Польшей и выступления против Швеции.
Следующие пять лет прошли под знаком дипломатических и военных противостояний с Польшей. Попеременно слабела то одна, то другая сторона, настаивая на мирной договоренности. К концу 1666 года дошло до того, что поляки потребовали от Москвы возвращения Литвы, Белоруссии и Украины.
30 января 1667 года между Россией и Польшей был заключен Андрусовский мир, позволивший закончить на время противостояние двух стран. Подписание документа во многом – заслуга переговорного процесса, который вел Нащокин:
- Россия уступила Ливонию, но вернула Смоленск.
- Киев отошел во владение русских князей на два года.
- Длительность перемирия устанавливалась на тринадцать лет.
Афанасию Лаврентьевичу после подписания был жалован титул боярина. В его управление царь отдал Посольский приказ и целый ряд государственных учреждений.
Основатель — не Пётр?
Тогда стольник русского царя Алексея Михайловича Пётр Потёмкин, командуя в Финском заливе соединённым отрядом стрельцов и донских казаков, «у острова Котлин полукорабль взял и начальника Ильрека Дальфира и пушки и знамёна поймали». Так сообщают об итогах этого морского боя допетровские летописи. Теперь, через 355 лет, у часовни Спаса-на-Водах появился гранитный памятный знак, о который, как корабль о риф, разбивается в щепки миф о Петре I «основателе русского регулярного флота». А в Российской национальной библиотеке отыскался и библиографический источник доказательства надуманности заслуг Петра в деле рождения флота. В столице Российской империи в 1831 году была издана тоненькая и довольно сухая по содержанию брошюра. По сути, список начальников. Вот только название этой книжечки для поклонников «царя-плотника» убийственно — «Списки лицам, начальствовавшим в России морскою частию, от учреждения Корабельного приказа (1667 год) до настоящего времени». Выходит, что тогда царские бюрократы знали, что ещё в 1667 году в числе приказов (министерств) правительства двора государя Алексея Михайловича существовал Корабельный приказ, то есть, «морское министерство» Московской Руси XVII века. А мы забыли. Но, споткнувшись об этот исторический факт, удалось выявить целый пласт русской морской истории эпохи допетровской Руси, а также ознакомиться с биографией великого государственного деятеля — боярина Афанасия Лаврентьевича Ордин-Нащокина.
Корабельное дело для заграничной морской торговли
Московская допетровская Русь в представлении современного обывателя — это дикая, некультурная, тёмная страна, отрезанная от света европейской цивилизации. И вот явился Великий Пётр! И все с него началось, как с библейского Адама. Представьте себе, как в связи с подобным идеологическим штампом выглядит история русского допетровского флота-. Ответ на этот вопрос — тема академических дискуссий. Однако во второй половине XVII века уже не только турок и шведов напугали морские планы главы Корабельного приказа, но и практичных европейских купцов с карманами, набитыми золотом, которое выкачали из Нового Света, стран Африки и Азии. Если война русского царя с Турцией была на руку европейским дворам, а русский торговый дом в Швеции ещё как-то терпели, то банкиры Лондона, Парижа и Амстердама, торговые компании Мадрида и Лиссабона, а также Папская курия не могли допустить, чтобы русский флот вырвался в Мировой океан. Против страны с безграничными запасами корабельного леса, пеньки и парусины, с населением, быстро набиравшим опыт судостроения и мореплавания, мировое предпринимательство было бессильно. Европейские послы сообщали, что в Кремле царь и Ордин-Нащокин всерьёз рассматривают проект «О заведении в России корабельного дела для заграничной морской торговли, разных фабрик и мануфактур». Согласно этому проекту, задумывалось «застолбить» рынок экспорта-импорта, причём не только в странах Балтии. В 1672 году московский царь Алексей Михайлович планировал: «…если он ежегодно будет делать по 100 кораблей и будет продавать их венецианцам, португальцам, французам… а за 100 кораблей, по смете, 60 бочек золота по голландской цене», в голландскую бочку золота тогда помещалось 20 тысяч золотых рублей. Умножьте это на 60 — получится, что от экспорта готовых кораблей Московская Русь могла бы выручить один миллион 200 тысяч рублей золотом! А сверх того московский царь «изволит посылать в Бразильянскую землю и в Индийскую землю торговать… Изволит посылать свои корабли в Китайское государство… в Гренландию».
