Familio.media

Организация голода

Впрочем, расстрелы, разорение и выселение в 30-е годы прошлого века – это еще не все репрессии Сталина. Краткое их перечисление следует дополнить организацией голода. Реальной его причиной стал неадекватный подход лично Иосифа Виссарионовича к недостаточным хлебозаготовкам в 1932 году. Почему же план выполнили всего лишь на 15-20%? Главной причиной был неурожай.

Под угрозой был его субъективно разработанный план индустриализации. Разумно было бы снизить на 30% планы, отложить их, а вначале стимулировать сельхозпроизводителя и подождать урожайного года… Сталин ждать не хотел, он требовал немедленного обеспечения продовольствием раздутых силовых структур и новых гигантских строек – Донбасса, Кузбасса. Вождь принял решение – изъять у крестьян зерно, предназначенное для посевной и на потребление.

22.10.1932 г. две чрезвычайные комиссии под руководством одиозных личностей Лазаря Кагановича и Вячеслава Молотова развернули человеконенавистническую кампанию «борьбы с кулаками» по изъятию хлеба, которая сопровождалась насилием, скорыми на расправу судами-тройками и выселением зажиточных сельхозпроизводителей в районы Крайнего Севера. Это был геноцид…

Примечательно, что жестокость сатрапов фактически инициировал и не пресекал сам Иосиф Виссарионович.

Ход основных событий Сталинских репрессий

Первый этап

1920-е годы – это путь к единоличной власти И. В. Сталина.

На этом этапе И. В. Сталин умело использовал разногласия и политические амбиции конкурентов, и свой пост генерального секретаря ЦК ВКП(б) для захвата абсолютной власти.

Второй этап

Укрепление неограниченного режима личной власти Сталина.

В итоге к 1940 году установился режим неограниченной власти и культ личности И. В. Сталина.

Третий этап

Репрессии в послевоенные годы.

Приведённый список процессов периода сталинских репрессий неполно отражает картину трагического времени, зафиксированы только узловые дела. С другой стороны есть тенденция к чрезмерному преувеличению числа жертв и это делает отношение к временам сталинизма далеко неоднозначным.

Реабилитация жертв политических репрессий

Реабилитация – это возвращение утраченных прав и преимуществ, снятие правоограничений, связанных с незаконным привлечением к уголовной ответственности, лишением свободы, неоправданным осуждением невиновных лиц, незаконным применением принудительных мер медицинского характера, а также восстановление правоспособности на будущее время.

Главными задачами «Мемориала» в этой области были и остаются составление максимально полных и достоверных списков жертв политических репрессий и помощь в реабилитации и получении пострадавшими социальных льгот. 

Процесс реабилитации, начатый в хрущевскую эпоху, вскоре был прекращен. Возобновился он под общественным давлением Указом Верховного Совета СССР в январе 1989 года. Российский закон о реабилитации был принят 19 октября 1991 года, в его разработке приняли активное участие члены «Мемориала» (Арсений Рогинский, Никита Охотин и другие). Впоследствии в закон неоднократно вносились изменения, кроме того, принимались отдельные президентские указы (например, Указ 1996 года о реабилитации участников волнений в Новочеркасске 1-2 июня 1962 года).

Законы о реабилитации жертв советских политических репрессий в России и за рубежом

После распада СССР в странах, образовавшихся на его территории, были изданы различные законы и постановления. Модельным для многих из этих актов стал российский Закон о реабилитации жертв политических репрессий.

Законы о реабилитации жертв политических репрессий в государствах – бывших союзных республиках:

• Азербайджан
• Армения
• Белоруссия
• Грузия
• Киргизия
• Латвия
• Литва
• Молдавия
• Россия
• Таджикистан
• Туркмения
• Узбекистан
• Украина
• Эстония

Продолжение реабилитации

Процесс реабилитации жертв политических репрессий продолжается и далек от завершения. С течением времени подлежащими реабилитации признаются не только отдельные пострадавшие, но и целые категории репрессированных. В частности, в 2014 году был подписан указ о реабилитации крымских татар. В деле расширения этого списка огромную роль играют не только правозащитные организации, но и частная инициатива. Люди, пережившие незаконные политические преследования в СССР (в том числе дети, оставшиеся без попечения одного из родителей или родившиеся на спецпоселении), сегодня имеют возможность не только очистить свое имя, но и требовать от государства компенсаций и льгот. Также льготы и компенсации распространяются на детей, супругов и родителей реабилитированных.

К сожалению, практика применения закона далека от совершенства. Так, не ведется заметной работы по реабилитации людей, формально осужденных по уголовным статьям, но в реальности пострадавших за свои убеждения или гражданскую активность. Эта ситуация характерна для «отказников» от службы в армии по религиозным мотивам. Очень трудно добиться реабилитации гражданам, подвергнутым насильственной госпитализации в психиатрическую больницу (весьма распространенный вид политической репрессии в брежневскую эпоху).

Процедура получения справки о реабилитации в России регулируется специальным законом, по которому в качестве заявителей могут выступать как россияне, так и граждане других государств. Узнать более подробную информацию об инстанциях, ответственных за выдачу справок, о перечне необходимых документов и персональных историях борьбы за реабилитацию можно узнать на сайте «Личное дело каждого». Ответы на наиболее распространенные вопросы о реабилитации есть в специальном разделе на сайте Красноярского общества «Мемориал».

Положению жертв политических репрессий в разных странах мира был посвящен цикл семинаров Международного Мемориала «Жертвы политических репрессий. Право на реабилитацию и память», прошедших в 2014–2015 годах. По итогам семинаров и конференции был выпущен сборник «Реабилитация и память: отношение к жертвам советских политических репрессий в странах бывшего СССР». 

Е. Жемкова, А. Рогинский. Между сочувствием и равнодушием – реабилитация жертв советских репрессий.

Первый Совет Народных Комиссаров

Состав первого Совета Народных Комиссаров был избран на втором Всероссийском съезде рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 26-го октября 1917 года (по старому стилю). В него входили:

• Владимир Ленин (умер 21 января 1924 года);
• Лев Троцкий (убит 21 августа 1940 года);
• Иосиф Сталин;
• Алексей Рыков (расстрелян 15 марта 1938 года);
• Анатолий Луначарский (умер 26 декабря 1933 года);
• Виктор Ногин (умер 22 мая 1924 года);
• Владимир Милютин (расстрелян 30 октября 1937 года);
• Александр Шляпников (расстрелян 2 сентября 1937 года);
• Владимир Антонов-Овсеенко (расстрелян 10 февраля 1938 года);
• Николай Крыленко (расстрелян 29 июля 1938 года);
• Павел Дыбенко (расстрелян 29 июля 1938 года);
• Георгий Оппоков (Ломов) (расстрелян 30 декабря 1938 года);
• Иван Теодорович (расстрелян 20 сентября 1937 года);
• Николай Авилов (Глебов) (расстрелян 13 марта 1937 года).

Таким образом, из 11 членов первого советского правительства, остававшихся в живых к 1937 году, 10 были уничтожены Сталиным.

Ленину, Ногину, Луначарскому и Скворцову-Степанову повезло умереть до 1937 года. Иначе бы на этом изображении было ещё 4 зачёркнутых фотографии

Вопрос на засыпку – кто был предателем в первом советском правительстве? 10 человек или один?

Как был создан ГУЛАГ

Заключенные ГУЛАГа, 1929 год. Коми АССР. Заключенные Ухтинской экспедиции Управления северных лагерей особого назначения ОГПУ на транспортировке грузов вверх по реке Ижме. Фотохроника ТАСС

В декабре 1917 года советское правительство создало Всероссийскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК). В феврале 1922 года комиссия была ликвидирована, а ее функции переданы новообразованному Государственному политическому управлению (ГПУ) при НКВД РСФСР. В 1923 году ГПУ было преобразовано в Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ), на которое возлагалась задача развернуть в Советской России систему лагерей.

Первый советский исправительно-трудовой лагерь был создан в 1923 году в Соловецком монастыре и получил сокращенное наименование СЛОН — Соловецкий лагерь особого назначения. До конца 20-х годов он оставался единственным лагерем на территории Союза. В 1929 году началась коллективизация, давшая толчок созданию системы исправительно-трудовых лагерей. Множество раскулаченных крестьян лишились своего имущества, были заключены в тюрьмы или сосланы.

В июле 1929 было принято постановление «Об использовании труда уголовно-заключенных», в апреле 1930 года было создано Управление исправительно-трудовых лагерей ОГПУ, преобразованное через полгода в Главное Управление исправительно-трудовых лагерей (ГУЛАГ). Лагеря начали появляться на всей территории Советского Союза: в Карелии (Беломоро-Балтийский лагерь), Центральной России (больше всего лагерей было устроено в Мордовии), Сибири, Дальнем Востоке (здесь в 1932 году появился один из крупнейших лагерей — Севвостлаг на Колыме, входивший в систему Дальстрой). В нечеловеческих условиях, на голодном пайке, под побоями надзирателей заключенные тяжело трудились на шахтах, лесозаготовках, добыче золота, угля, на строительстве железных дорог — часто на широте вечной мерзлоты. 

Я подковой вмерз в санный след,

В лед, что я кайлом ковырял!

Ведь недаром я двадцать лет

Протрубил по тем лагерям, — 

под этими словами из песни Александра Галича «Облака» могли бы подписаться тысячи людей. Всего за время существования ГУЛАГа в Советском Союзе было организовано 427 лагерей.

Страх, отрицание прошлого и неспособность переживать печаль

Убийство миллионов людей, происходившее на глазах у всей страны, и остававшееся ненаказанным,  вселили ужас  в людей, живущих на территории бывшего СССР. И этот ужас сохраняется до сих пор. И об этом трудно говорить как в обществе, так и в семье. Думаю, что достаточно было одного посаженного или расстрелянного в семье или в близком окружении, чтобы навсегда испугаться государства, властей, тем более, что эти власти долгое время стояли на стороне палачей. Но во время репрессий страшно было не только тем, кто был связан с пострадавшими, но и тем, кто был просто свидетелем и только наблюдал внезапное исчезновение людей. Это и была целенапрвленная политика устрашения, и она дала свои плоды. Этот ужас вплоть до сегодняшнего дня жив и приводит к тому, что люди не хотят видеть и слышать несправедливые вещи, не желают вникать и разбираться в них, не идентифицируются с жертвами, не могут переживать печаль, как это писал о своих соотечественниках известный немецкий психоаналитик Александр Митчерлих. Всеобщее молчание – это следствие травмы, которую пережило все общество. «Убийством души» называл это состояние Shengold (1995). Н.Мандельштам писала об этом: «тот, кто дышит воздухом террора, умирает, если он даже остается в живых»(1999). Ю. Афанасьев говорит о связи страха и покорности: «насилие и террор приводили людей в такое состояние, что они не могли уже выражать никакого сопротивления или оказывать влияние на события собственной жизни. Мысли и чувства насильственно подавлялись. Много насилия было и в осуществлении фантасмагорического проекта так называемого строительства коммунизма… Одновременно с этим повседневная жизнь была бедной, трудной. В этих условиях возникла ситуация, когда большинство людей стали терпимо относиться к зверствам и геноциду, и даже оправдывали их».

Замалчивание прошлого понятно, так как говорить о травме можно только в безопасном окружении. В СССР в руководстве страны и в КГБ долгое время оставались люди, принимавшие непосредственное участие в репрессиях, подписывавшие приказы о расстрелах. В живых оставались и палачи, которые исполняли эти приказы, расстреливали. Никто из не был наказан за убийства и организацию убийств. И не было никакого покаяния с их стороны. Стоит ли удивляться, что до сих пор отношение к массовым убийствам так и осталось неясным, неоднозначным для большинства тех, кто живет в России. В языке за многие годы не сложилось, не выкристаллизовалось определенных обозначений, которые бы квалифицировали бы убийства и репрессии как уголовное преступление, всех, кто был к этому причастен — как палачей, а массовые убийства как национальную катастрофу. До сих пор многие люди, живущие в России, остаются лояльными советской идеологии, и это, к сожалению, никогда не позволит им придти к истинному пониманию вещей.  Так, Александр Яковлев в своей книге «Сумерки» написал: «осознание того, что сталинские методы подавления были бесчеловечны и абсурдны, привело бы к тому, что нужно было бы также признать бесчеловечный характер режима, начиная с 1917 года, что для большинства русских могло стать большой нарциссической раной, и привело бы к обесцениванию многих прежних идеалов, значений, поступков и отношений» (Яковлев, 2003).

Тем не менее, мне кажется очень важным взять на себя ответственность за честный анализ прошлого, за восстановление справедливости как в моральном, так и в юридическом плане,  за сохранение памяти о случившейся с нами всеми трагедии, чтобы перестать перекладывать «груз молчания» (по выражению Дан Бар-Она) и груз неразрешенных проблем, прежде всего, семейных и индивидуальных, на плечи следующего поколения, и завершу доклад словами Юлия Марголина, узника бывших советски[ концлагерей: «Не может остаться душевно здоровым человек или общество, которое является жертвой или хотя бы свидетелем чудовищного преступления, возведенного в норму. Укрытого так, как в каждом приличном доме бывает укрыт ватерклозет – преступления, о котором все знают, но никто не говорит, которое не вызывает протеста в мире и просто принимается к сведению, и даже оправдывается людьми претендующими на высокое достоинство».

Как проходили аресты

С 1930-х годов в культуре закрепился образ черной машины как символа чего-то неизбежного, страшного и бесповоротного. Сначала это была так называемая «эмка»,  известная в народе также как «черная маруся» или «воронок», а в более поздние годы —

черная «Волга»

. «Эмка» означала модель ГАЗ-М-1, этот автомобиль выпускался с 1936 года на Горьковском автомобильном заводе и использовался только госструктурами, в том числе органами НКВД.

Именно на «воронке», почти всегда ночью, к дому очередной жертвы подъезжали сотрудники НКВД, которые производили обыск и арест. Обыск осуществлялся бесцеремонно и грубо: разбрасывали личные вещи жертвы и членов ее семьи, ломали мебель, порой выламывали паркет и отрывали обои в поиске тайников. В иных случаях на дом или на работу приходила повестка на допрос в НКВД, и очередной обвиняемый сам шел в органы, откуда некоторые уже не выходили: люди погибали на допросах от побоев и пыток, кого-то расстреливали на месте (как это было в Москве, в подвалах Лубянки).

Звезды смерти стояли над нами,

И безвинная корчилась Русь

Под кровавыми сапогами

И под шинами черных марусь…  — 

напишет Анна Ахматова в поэме «Реквием», посвященной женщинам, которые стояли по «триста часов» у тюремных ворот, пытаясь хоть что-нибудь узнать о судьбе своих близких.

В 1930-е годы фальсификация вины репрессируемых была обычным делом. Поэтому в ходе обыска жертве легко могли быть подброшены «улики», свидетельствующие о принадлежности репрессируемого к антисоветским кругам или о его участии в антисоветской деятельности. Большинство обвинений вменялось за нарушение статьи 58 Уголовного кодекса РСФСР — она содержала пункты об измене Родине и контрреволюционной деятельности. Другие обвинения строились на статьях Уголовного кодекса, которые в народе именовались «бытовыми» — растрата госимущества, коррупция

Важно понимать, что по статье «измена Родине» чаще всего осуждали за участие в случайном разговоре, рассказанный анекдот, не к месту брошенное слово (например, одна девушка в доме отдыха махнула рукой в сторону радио, по которому в этот момент читали очередное партийное постановление: «Ой, надоели!» — и в тот же день была арестована). А под статью «растрата госимущества» часто попадали люди, от голода подобравшие на колхозном поле несколько мерзлых картофелин или кочан сгнившей капусты

Значительную часть обвиняемых — военный командный состав, деятелей культуры — судила Военная коллегия Верховного суда СССР.

Делом обвиняемого занималась так называемая «тройка НКВД» — три сотрудника органов: начальник, секретарь обкома и прокурор. Тройка выносила приговор, который не подлежал пересмотру. Так судьба человека, а попутно и его семьи, решалась между членами тройки, минуя установленную Конституцией судебную систему. С 1934 по 1953 годы существовал также отдельный орган при НКВД — Особое совещание, состоящее из наркома и заместителя наркома внутренних дел СССР, уполномоченного наркомата внутренних дел СССР по РСФСР, начальника управления милиции, наркома союзной республики, если разбиралось дело жителя не РСФСР, а другой республики из состава СССР. Особое совещание обладало правом вынесения приговора о ссылке, заключении или расстреле обвиняемым лицам, признанных социально- или политически опасными.

В Конституции 1936 года судебная система была описана в главе IX «Суд и прокуратура». В условиях репрессий не соблюдалась статья 111 Основного закона («Разбирательство дел во всех судах СССР открытое, поскольку законом не предусмотрены исключения, с обеспечением обвиняемому права на защиту»). Большинство жертв репрессий было выслано в лагеря ГУЛАГа без законного суда и следствия прямо после допроса, вынесения приговора тройки, особого совещания.

Экономист и партийный деятель Александр Соловьев писал в своем дневнике 28 декабря 1939 года: «Приходил Литвинов с женой. Пока она занималась делами, он беседовал со мной. Он очень расстроен сталинской шумихой чествования. Говорит, даже царей так не чествуют. Под влиянием общих репрессий заискивают, стараются угодить

Я обратил внимание на архитекторов, людей беспартийных и далеких от политики, но и те восхищены. Литвинов со смехом ответил: кому охота попасть под подозрение и быть арестованным

А между собой, в интимных беседах, сами же над собой смеются». 

Другие направления довоенного сталинского террора

С санкций Иосифа Виссарионовича также проводилась политика на притеснение свободы совести. Гражданин Страны Советов должен был читать газету «Правда», а не ходить в церковь…

Сотни тысяч семейств ранее производительных крестьян, опасающиеся раскулачивания и ссылки на Север, стали армией, обеспечивающей гигантские стройки страны. Для того чтобы ограничить их в правах, сделать манипулируемыми, именно в то время была проведена паспортизации населении в городах. Паспорта получили лишь 27 миллионов человек. Крестьяне (все еще большинство населения) оставались беспаспортными, не пользующимися полным объемом гражданских прав (свобода выбора места проживания, свобода выбора работы) и «привязанными» к колхозу по месту жительства с обязательным условием выполнения норм трудодней.

Антисоциальная политика сопровождалась разрушением семей, увеличением количества беспризорных детей. Это явление приобрело такой масштаб, что государство вынуждено было реагировать на него. С санкции Сталина Политбюро Страны Советов издало одно из самых бесчеловечных постановлений – карательное по отношению к детям.

Антирелигиозное наступление по состоянию на 01.04.1936 года привело к сокращению православных храмов до 28%, мечетей – до 32% от дореволюционного их количества. Число же священнослужителей уменьшилось с 112,6 тыс. до 17,8 тыс.

С репрессивной целью была проведена паспортизация городского населения. Более 385 тыс. человек паспорта не получили и были вынуждены оставить города. Арестовано же 22,7 тыс. человек.

Одним из наиболее циничных преступлений Сталина является санкционирование им засекреченное постановления Политбюро от 07.04.1935 г., позволяющего привлекать к суду подростков с 12 лет и определяющего им наказание вплоть до высшей меры. Только в 1936 г. 125 тыс. детей были помещены в колонии НКВД. В систему ГУЛАГа по состоянию на 01.04.1939 г. было сослано 10 тыс. детей.

Раскулачивание

1930 год ознаменовался не только борьбой с политическими оппонентами, но и с кулаками. Крестьян массово преследовали по признаку имущественного положения. Период раскулачивания совпал с коллективизацией и принудительной хлебозаготовкой, что вызывало массовое недовольство жителей села.

Кулацкие семьи переселяли в отдаленные северные районы страны, а их собственность конфисковывали. Нередки были и расстрелы. Как всегда, организационная сторона вопроса сильно хромала: не было четких инструкций, что спровоцировало произвол местных органов власти. Под раскулачивание нередко попадало население со средним и даже скудным достатком.

Всего раскулачиванию подверглось более 4 миллионов человек, в ссылке за последующее десятилетие побывало 2,5 миллиона. Многие из них умерли еще по пути следования, многие – в первые годы по прибытии в места ссылки. Виной тому недоедание, болезни и суровые условия проживания.

Реабилитации подлежат не все

В целом завышение статистики ведет к научной профанации и дискредитирует благое дело восстановления исторической справедливости и памяти о предках, «за Христа пострадавших». Статистические данные органов госбезопасности, касающиеся репрессированных «церковников и сектантов», по ходу «корректировались» НКВД в сторону завышения числа осужденных представителей «церковной контрреволюции» – это должно было подчеркивать политическую «бдительность» и «непримиримость к идейным врагам» со стороны чекистов, производить должное впечатление о служебном рвении сотрудников на вышестоящее руководство.

Поэтому вряд нарком Н.Ежов, докладывая И.Сталину, преуменьшал свои «заслуги», сообщая о репрессировании (пик «Большого террора», август-ноябрь 1937 г. в ходе «кулацкой операции») 166 архиереев (81 приговорен к расстрелу) мы имеем полное право критически воспринимать утверждения сотрудников Свято-Тихоновского университета о казни 247 архиереев в советское время (вспомним и их дореволюционную численность).

27 ноября 1938 года от поста наркома внутренних дел СССР освободили (и в 1940 г. расстреляли) Николая Ежова. Ведомство возглавил (до декабря 1945 г.) Лаврентий Берия. Репрессивный каток резко сворачивается. Если в 1937–1938 гг. в СССР приговорили к смерти свыше 600 тыс. человек (в том числе в Украине – около 212000), то в 1939–1940 гг. – 4201 «врага народа».

Начался пересмотр дел, лишь за 1939 год освободили свыше 327 тыс. граждан. Разумеется, на свободу вышло и определенное количество «церковников и сектантов». Правда, с 1999 г. «гуляет» давно аргументированно опровергнутая специалистами фальшивка о несуществующем «решении» Политбюро ЦК ВКП (б) от 11 ноября 1939 г. об освобождении 12860 осужденных священнослужителей и иных «церковников», и отмене также выдуманного «Указания Ленина от 1 мая 1919 г. за № 13666/2» о «борьбе с попами и религией».

Началась чистка самих органов госбезопасности.  Только за 1939 г. уволили 7372 сотрудника (из них 66,5 % – за должностные преступления) системы Главного управления госбезопасности НКВД (в т.ч. – 3830 руководящих работников, 62%), 937 арестовали. Для сравнения – при Н.Ежове в октябре 1936– августе 1938 гг. арестовали 2273 сотрудника, из них 1862 – за «контрреволюционные преступления». Отметим, что значительная часть незаконно репрессированных (в процессуальном понимании) сотрудников НКВД в 1950–1990-х годах так и не была реабилитирована – за личную причастность к беззаконию, преступления, участие в репрессиях, на очередном этапе скосивших и их самих.

В Украинской ССР в 1956–1959 гг. реабилитировано около 250 тыс. граждан, но за следующие 28 лет –  60 тыс. С 16 января 1989 г. по Указу Президиума Верховного Совета СССР за два года реабилитировали 180 тыс. 17 апреля 1991 г. принят базовый Закон Украины «О реабилитации жертв политических репрессий на Украине».

К 2001 г. процессуальные действия СБУ и органов прокураторы по реабилитации в целом были завершены. Пересмотрено 307 тыс. 450 архивно-уголовных дел, реабилитировано 248 тыс. 710 человек, отказано в реабилитации, 117 243 лицам.

Дмитрий Веденеев, доктор исторических наук

Примечания:

Похожие записи:

Какие страны готовы поддержать россию в случае войны Медаль «за боевые заслуги» рф и ссср Город кропоткин 1783 год Топ-10 самых высоких женских и мужских голосов в мире Красная звезда